О чем молчат руины и шепчут башни
СОЛНЕЧНЫЙ КРУГ
На одной из встреч мне посоветовали найти знатока Солнечной долины Бекхана Вадельгова. На самом деле, они Вайдяльгир – Вадельговы (Вайдяльгир переводится как «С Божьего Склона»). Но в проклятые времена депортации в Казахстане неправильно написали их фамилию. Он оказался замечательным собеседником, настоящий подвижник, глубоко изучивший историю этих мест.
Мы выдвинулись с ним к подножию Столовой горы, к месту, которое еще называют Божьим склоном, Склоном Богов. Сколько бы раз я ни бывала в окрестностях Столовой горы, всегда восхищалась ее величием и необыкновенной энергетикой этих мест. Снимать ее интересно в любой день. Высшая по духовному значению точка Ингушетии действительно всегда на высоте и готова к фотосессии. Божественное место! Неудивительно, что у версии, согласно которой именно тут причалил Ноев ковчег, сторонников по-прежнему много.
Бекхан Вадельгов изучал и изучает все источники информации. Накопленный им багаж знаний можно считать энциклопедическим. Как человек, глубоко знающий и любящий историю своего края, он щедро делился со мной своими открытиями. Их ценность еще и в том, что далеко не все башенные комплексы у подножия Столовой горы исследованы и изучены в полной мере. На слуху всего лишь несколько: Эбан, Бейни, Вайдяльгир, Духаргишт… Такие подвижники, как Бекхан, открывают новые страницы истории башенных комплексов Ингушетии. Он и присоединившиеся племянники – представители фамилии Арапиевых и другие – посвятили нам целый день, рассказывая и показывая селения, башенные комплексы, образ и величие которых может нарисовать только воображение. Увы, они стали руинами. Но пока поддерживается интерес к их изучению, сохраняется и надежда на их восстановление. Одним из самых известных башенных укреплений была комплекс-усадьба Б1аг1ар г1ала. Она стоит особняком – в 2,5 км восточнее поселка Фуртоуг, на отроге горы Мят-Лоам. Период ее постройки относят к позднему Средневековью. Судя даже по сохранившимся остаткам фундамента, это сооружение можно смело причислять к достопримечательностям Солнечной долины.
Бекхан показал нам рисунок башенного замка. Усадьба руинирована, поэтому воссоздавали ее облик на основе уцелевших оснований фундамента. По сведениям нашего собеседника, она состояла из трех жилых трехэтажных башен, и в середине одна боевая башня «ВОВ». Оригинально были оформлены дверные проемы. Они были зеркально устроены в фасадной длинной восточной стене. Все были одинаковой сводчатой формы и создавали иллюзию дополнительного пространства.
К жилой башне примыкала высокая и длинная оборонительная стена, сложенная из камня с помощью известкового раствора. Она была по периметру квадратной формы. Средневековые зодчие спроектировали строение так, что стеной оказался обнесен и обширный двор. В стенах самой башни было много хозяйственных и оборонительных ниш, бойниц. Времена были неспокойными, мирная жизнь могла оборваться в одну секунду, и начиналась война на выживание сильнейших. Несмотря на значительные разрушения, по уцелевшим фрагментам комплекса видно, насколько тщательно возводили постройку. Поражают размером отдельные камни, огромные и неподъемные. Однако это явно не так: нашлись строители, сложившие и подогнавшие их один к одному. Они обеспечивали живущим в башне ощущение абсолютной защищенности. Историки называют подобную кладку циклопической, исходя из древнего предания о заселении этого места одноименными персонажами.
А Бекхан рассказал другое предание, согласно которому после захвата Магаса татаро-монголами большинство горцев нашли спасение именно в горах, в колыбели предков, у родовых очагов. Сам ход истории по воле Всевышнего не давал башенным комплексам опустеть. А самым значимым событием для рода было завершение строительства новой башни. По словам Бекхана, крепость Б1аг1ар-г1ала была названа в честь сына Эла Да, предка Вайдаьльгера-Ваделовых Б1аг1ар. Вадельговы проживали и в находящемся чуть ниже Духьаргиште.
ОБЫКНОВЕННАЯ ВАЙНАХСКАЯ ИСТОРИЯ?
Вообще, мой собеседник в этот день удивлял меня не раз. С таким количеством книг, рисунков и документов никто не приходил показывать свои башни. Сомнений нет, что он действительно коренной ингуш, вайнах, если увидеть его генеалогическое древо – 19 (!) поколений! С какой любовью и основательностью оно собрано и оформлено. Бекхан серьезно изучил и этот вопрос. И надо было видеть, как изменилось его лицо, как блестели глаза, когда он проводил для нас экскурсию по родовым местам. Здесь потрясающая аура. Нависает Столовая гора, придающая магию этой точке на карте Ингушетии. Как и все мифические места, существование которых будоражит воображение, впечатление от посещения их непередаваемые, это восторг до дрожи, до сильного сердцебиения. Хочется сохранить в памяти каждую минуту такой поездки. Бекхан показал нам так называемый камень-трибуну. Огромный валун, возле которого местные жители собирались и решали самые насущные вопросы: от сугубо житейских (по обустройству башен) до политических и военно-стратегических.
Незаживающая душевная рана для Бекхана – сильно разрушенное святилище. Его контуры едва просматриваются. Осталось только основание. Он с горечью говорит о том, что не удалось уберечь это культовое место. Но меня растрогало его отношение к каждому сохранившемуся здесь камню. Для него их значение эквивалентно всей башне. Нет ничего случайного.
Я заговорила с Бекханом о современной истории его семьи. И она произвела глубокое впечатление. Он родился в Узбекистане (семья была депортирована туда) в 1950 году. Все годы его раннего детства прошли с ожиданием возвращения в родные места. Вот уж действительно, с молоком матери он впитал тягу к земле предков.
(из открытых источников)
Находится на вершине Столовой горы на высоте 3000 метров над уровнем моря. Божество Мят-Сели – покровитель земледелия и плодородия. Оно считалось могущественным и было очень почитаемым. Здесь, в частности, во время засухи молились о дожде. Процессия, состоящая из жителей окрестных сел во главе со жрецом, поднималась к святилищу. Впереди вели жертвенного быка, рога которого были обмотаны белой материей. После окончания моления его приносили в жертву, и здесь же в огромных котлах варили мясо. Устраивалась ритуальная трапеза. Такие обрядовые моления проводились до середины 20-х годов XX века. Бекхан Вадельгов рассказал о том, что фигура на башне (Тамг1а) у Вадельговых обозначает фигуру жреца, символизирующего духовную связь народа с центральным храмом Вайдяльгир и со всей Вселенной. Рабочая группа «Наших лиц» планирует в конце года поработать в архивах Грузии, чтобы попытаться найти документальные подтверждения многим семейным гипотезам.
В 1956 году, через три года после смерти «отца депортации» И. Сталина, его родители, не дожидаясь официальных заверений властей о возможности вернуться в Ингушетию, уезжают из Средней Азии. Это было похоже на бегство – уезжали налегке, без большой поклажи. С трудностями обживались на родной земле, но согревала мысль о том, что они вернулись к истокам.
Бекхан рассказывал историю своей семьи, и я понимала, что она очень показательна. Наглядная вайнахская история. В ней есть героические главы (его предки воевали в Дикой дивизии), истории духовного величия (были и религиозные деятели), горькие страницы изгнания (родителям приходилось жить даже в землянке). Только одна семья, а такие переплетения сюжетных линий, что испытываешь массу невероятно глубоких эмоциональных переживаний. Потому что каждая личная история у вайнаха – это и есть история всего народа.
Я с большой теплотой вспоминаю этот день с Бекханом Вадельговым. Признательна ему и его племянникам за то, что они подняли меня так высоко в горы и позволили прикоснуться к своей истории. Я увидела, как искренне он переживает за сохранность гор. Пока в Горной Ингушетии есть такие люди, республика останется в статусе ГIалгIай («страна башен»). Я благодарна, что в тот день мои путники укрепили меня в этой уверенности.
