Прививка нравственности

Мой собеседник – Ахмед Мусаевич Могушков, врач-уролог, хирург, специалист, высокая квалификация которого признана и пациентами, и профессиональным сообществом. Он – доктор медицинских наук, заслуженный врач РФ. Наша встреча произошла в Ростове-на-Дону, где он живет и работает. В период между первой и второй чеченскими войнами (это приблизительно 1997-98 годы) он работал главврачом районной больницы. Доктора видят ужасы военных кампаний наглядно и одними из первых. Но сегодня не об этом: мой собеседник открыл еще одну страницу истории семьи Гуцериевых.

Вайнахское братство

Ахмед Мусаевич – представитель Накшбандийского тарриката. Члены этого вирда – последователи легендарного камиль-шейха Дени Арсанова (камиль-шейх в буквальном переводе – совершенный и квалифицированный). Для вайнахов он – знаковая фигура. Многие семьи хранят воспоминания о встрече с ним своих родственников. Рассказывают о проявлениях его сверхсилы, причем не только физической. При этом богатырским телосложением он не обладал: был невелик ростом, имел небольшой размер ноги (это абсолютно достоверная информация, поскольку сохранилась его обувь). Сила его была другой – духовно-нравственной. Говорили об особом даре, которым он владел: умел убеждать, мирить, рассудить... Немало совершенно изумляющих историй и о его сверхвозможностях, о проявлении дара предвидения.

Сын Дени – Багаудин Арсанов – был миротворцем Кавказа. Говорят, что от отца ему передался и дар провидения. Так вот, в 30-х годах прошлого века он убеждал горцев сложить оружие, прекратить вооруженные конфликты с властью. Он был гарантом их амнистии, и люди действительно получали амнистию и возвращались в семьи к началу новой жизни. Багаудин спасал вайнахов и в 40-е годы. Под его гарантии сдавались те, кто скрывался в горах после объявления о депортации. Он добивался прекращения их уголовного преследования и воссоединения с семьями.

Удивительные факты озвучили историки. Будучи в ссылке, шейх Багаудин бывал на приеме у руководства страны, которое порой с ним советовалось по принципиальным проблемам. И этот факт весьма показателен: во все времена правители ценили духовных лидеров. Ценили, поскольку знали, что те за идею отдавали жизнь. Так и было: шейх и его последователи добивались только одного – мира для вайнахов. Они знали, что спокойствие и согласие между их домами гарантирует само существование вайнахского народа.

В доме у внуков Арсанова

Один из внуков Дени Арсанова жил рядом с домом шейха Дени в предгорном селе Шалажи недалеко от Урус-Мартана. Здесь собирались очень уважаемые люди, в основном, арабисты. Обсуждали не только научные темы. Побывать на их встречах стремились многие. Это были не просто посиделки, скорее, интереснейшие таинства, участники которых вместе с информацией обменивались особой энергией: их рассказы и рассуждения слушали с благоговением, а уходили под глубоким впечатлением, наполненные позитивом и добрыми устремлениями.

Родственник Ахмеда – мулла Магомед-хаджи Могушков – попросил отвезти его на одну из таких встреч. Они поехали на вазовской «шестерке» Ахмеда. Именно там он и услышал от старика-чеченца, которому было уже далеко за восемьдесят, историю об отце Микаила – Сафарбеке (по-ингушски – Саварбек).

Первые послевоенные годы были голодными. Для спецпереселенцев они усугублялись еще и массой запретов по устройству на работу. Но Сафарбек еще на родине зарекомендовал себя блестящим хозяйственником и в ссылке сумел устроиться на мясокомбинат в Алма-Ате заместителем директора. Его помощь землякам была бесценной. Он спасал их от голода, не только отдавая продукты, суповые наборы, субпродукты. Сафарбек умудрялся пристраивать вайнахов на работу. Как ему это удавалось при жесточайших запретах, одному Всевышнему известно. А вот чем он рисковал, понятно каждому. Ведь спецпереселенцы порой не знали русского языка, им было запрещено работать в городах…

Беда грянула в одночасье. На мясокомбинате выявили крупные махинации. Участникам преступной группы грозила «расстрельная» статья. Саварбека арестовали.

По невероятному совпадению, в тот момент в Алма-Ату приехал в составе примирительной комиссии Багаудин Арсанов. К нему толпой повалили ингуши и чеченцы с одной просьбой: спасти Саварбека! Багаудин выслушал не один рассказ о бескорыстии и великодушии арестованного. Как рассказывали потом очевидцы, он, выслушав их историю, с улыбкой вынес вердикт: «Не волнуйтесь! Безобразия сделал директор, а свалил все на Саварбека.

Все выяснится, вора расстреляют, а Саварбека поставят на его место». Представьте удивление, восторг и ликование людей, когда ровно так все и случилось!

Обвинения были сняты, а вскоре пришло сообщение и о новом назначении. Очевидцы утверждают, что и в кресле директора Саварбек сохранил стремление помогать землякам щедро и бескорыстно.

Когда я вижу длинный список завершенных благотворительных проектов Микаила Гуцериева, то понимаю: для него это — просто потребность. Да, порядочность, как и честность, по наследству не передаются. Но в доме, где эти качества, равно как и умение сохранять достоинство в любых ситуациях, относятся к культовым вещам, дети растут, получая «прививку нравственности». У Микаила в достатке и благочестии жили дед и отец. Он и братья видели, что истинные ценности их дома не покупаются. Человек может и должен быть и порядочным, и нравственным, несмотря на окружение и обстоятельства – так учили их старшие. Этому же теперь следующее поколение Гуцериевых учит своих детей и внуков.