В чем сила, брат?

Общаться с Магомедом, не скрою, было приятно.

Мне понравились его спокойствие, дипломатичность и взвешенность при обсуждении острых тем. Его неспешный, деловой, но заинтересованный тон обсуждения увлекает собеседника.

По обычаям предков Магомед жил в одном районе с Гуцериевыми – Октябрьском (г. Грозный). «Через их дом ходил в школу», – говорит Магомед. Общие друзья и приятели у них были и потом, когда Гуцериев работал в местном министерстве промышленности. Рассказал Магомед и о свадьбе Микаила. Он на ней присутствовал, что неудивительно, ведь в жены Микаил взял его родственницу – Марьям Евлоеву, девушку из сильного рода. Ее отец – известный религиозный деятель Суламбек-хаджи, который пользовался авторитетом далеко за пределами ЧИАССР. Сама Марьям – незаурядная красавица, получившая прекрасное образование. Она подарила Микаилу таких же красивых и талантливых детей. Знакомство молодых произошло через родственников. Они присмотрели «половинки» для своих детей и сосватали пару. Так принято в традиционном ингушском обществе. Гуляли широко, по-ингушски. Сначала в доме одних родителей (в Грозном), потом у других (в Назрани). Красавица-невеста стояла в углу, а гости (женщины отдельно от мужчин) сидели за ломящимся от яств столом. Считается, что чем обильнее и вкуснее угощение на свадебном столе, тем будет насыщеннее, богаче, радостнее жизнь молодых. И, конечно, согласно мусульманским правилам, на свадьбе не было ни грамма спиртного. Люди расходятся, наполненные радостью от легкого общения, опьяненные благостным духом общей гармонии. Магомед помнит эту свадьбу во всех деталях.

Казалось бы, странная вещь: молодой интеллектуал с европейского масштаба умом подчиняется старинным обычаям до такой степени, что даже жену ему выбрали старшие… Но в том-то и состоит уникальность ингушского национального характера, что просвещенность передовых представителей народа не мешает им чтить традиции. Устремленные в будущее, корнями они прочно держатся за родную почву и становятся от этого лишь сильнее.

Магомед рассказал, как Микаил начал работать в Министерстве местной промышленности, потом стал генеральным директором Объединения художественных промыслов. Он помнит всеобщее удивление тем, что Гуцериев сделал из запущенного предприятия образцово-показательное производство. Пример, достойный занесения в учебники по экономике!

Микаила хвалили и ставили в пример на всех совещаниях. И уже тогда это не всем нравилось, уже тогда, в самом начале его большого пути, без завистников не обходилось.

Революция по-ингушски

Магомед видел многое, что уже успело стать историей Ингушетии. Он бесценный свидетель событий, определивших становление молодой республики. Он уверен: первый президент Ингушетии правильно понимал смысл власти как ответственного, созидательного служения другим. Это и есть единственно правильное понимание. Только такой и мог с чистого листа заложить потенциал роста и развития, который востребован до сих пор.

У Аушева был собственный афоризм, ему и следовал: «Каждая стратегия начинается с тактики мелкого подразделения». Моментально принимал решения – предельно четкие, иногда жесткие. Не обсуждал, приказывал, как отрезал.

С Аушевым не было легко – как, собственно, с любым сильным руководителем-новатором. Однажды президенту кто-то сказал, что, якобы, банк Гуцериева злоупотребляет в ЗЭБе (зоне экономического благоприятствования). Говорили о происходящем, как о махинациях. Аушев вызвал Магомеда и поставил перед ним задачу – поехать в Москву и взять у Микаила заявление об уходе. Магомед вылетел в столицу, встретился с Гуцериевым, рассказал о цели поездки. Тот беспрекословно написал заявление об уходе, совершенно невозмутимо.

Они распрощались, но Микаил вылетел в республику следом за Магомедом.

Докладывая Аушеву о выполнении задачи, помощник озвучил свое мнение: «Чего добьемся, если уберем Микаила? Машина запущена. Делаем новое дело. Никто не застрахован от ошибок. Второго такого, как Микаил, просто нет». Руслан, подумав, бросил на ходу, через плечо: «Поступай, как знаешь».

Магомед нашел Микаила в резиденции президента Ингушетии. Порвал при нем заявление. «Тебе повезло», – сказал он.

– Да, всякое было, – сказал он мне. – Насыщенное и стремительное было время, революционное, без преувеличения. Мало спали, много работали, быстро принимали решения. Постоянно чувствовалось движение, и мы были в самом центре водоворота.

– А Руслан всегда проверял поступающую информацию? – спросила я. – Никогда. У него и в мыслях не было, что кто-то может его обмануть. Знали, чем это чревато.

«А мы тебя знаем!»

Магомед привел еще один пример, которому ой как полезно было бы следовать сегодня руководителям. Прямого отношения к Гуцериеву эта история не имеет, но очень ярко характеризует того, с кем герой нашего проекта работал рука об руку. Любимым детищем Руслана был кадетский корпус в селении Сурхахи, организованный на базе заброшенной воинской части ракетных войск. Это – гордость Ингушетии. Из года в год воспитанники корпуса занимают первые места в спартакиадах, военно-патриотических турнирах, всероссийских смотрах. Состав первого «аушевского» кадетского выпуска был сильнейшим. Блестяще образованные, эрудированные, нравственно воспитанные юноши стали успешными специалистами в разных отраслях. Многие продолжили образование, получили ученые степени, стали, без преувеличения, гордостью России. Кстати, Магомед в свое время участвовал в приемке территории кадетского корпуса у военных. Руслан ездил к кадетам ежедневно, и он отлично знал численность корпуса: 52 воспитанника. И вот однажды, глядя на список, увидел там не 52, а 54 фамилии. Руслан удивленно посмотрел на директора учреждения. Тот пояснил, что зачислены два новичка. Один – сын председателя правительства РИ. А второго попросил взять отец Руслана. «Отчислить немедленно обоих! Вот когда станет президентом РИ, тогда будет командовать», – отчеканил Аушев.

Вот так! Вайнахи не садятся при старших, встают, когда те заходят, но в вопросах государственных преференций не делают. Никому. Сужу по Руслану: для него было естественным делом иметь репутацию честного руководителя. Поэтому до сих пор его тепло принимают везде (а он много ездит по стране и СНГ), как живую легенду. Даже сейчас какая-нибудь бабушка в Татарстане или Ташкенте может подойти к нему и сказать: «А мы тебя знаем!».

В глазах народа он остался тем, кто наводил порядок не по указке Москвы, а понимая власть как ответственность перед народом, кто ушел непобежденным. Лидером нации. Быть его соратником, советчиком, бойцом его команды – огромная честь. Гуцериев ее достоин.