Россия: свои люди на Кавказе

Это особенно остро ощущается сегодня, когда «украинский котел» взорвал мирное сосуществование двух заклятых друзей – России и Запада и показал неготовность последнего к миру с нашей державой. Три прошедших века показали, насколько европейцы безнадежно пленены негативом по отношению к России. И сегодня большинство из них, особенно облеченных властью, просто не в состоянии воспринимать адекватно информацию, касающуюся логики внешнеполитических шагов Российской Федерации. Эти реалии, подчеркну, складывались веками. Недоверие – вот, пожалуй, ключевое понятие в отношениях западных партнеров с нами. Но одновременно русским старались навязать «правильную» модель поведения – по западным поучениям и принципам, по чуждым нам идеалам и целям. То, что противоречия непреодолимы, стало ясно именно сегодня. На Украине сошелся клином свет, Запад ухватился за падающую в пропасть республику, растерзанную своими же горе-правителями. WikiLeaks бесстрастно напоминает: Украина стала домом для 15 миллионов русских, тут находятся партнеры многих российских промпредприятий, наконец, здесь решается, в чьей зоне влияния будет республика, граничащая с Россией.

Но и Кавказ сегодня находится в центре почти всех российских инфраструктурных взаимосвязей. Неудивительно, что в противовес Западу, которого гнали на развязывание военных конфликтов колониальные интересы, в основе деятельности России на Северном Кавказе лежали не столько экономические причины, сколько факторы стратегического, геополитического характера. Кавказ заслонял Россию в прежние вре4 5 6 мена от султанской Порты и шахской Персии, своей лояльностью гарантировал стабильность границ на юге России. Историки и исследователи сходились во мнении, что Россия боролась за Кавказ как за исключительно важную стратегическую позицию. И этот аспект сегодня многие начинают понимать и ценить.

У меня есть приятель, человек незаурядный – востребованный конструктор военной техники, талантливый писатель и поэт, а также признанный музыкант. Все это – на профессиональном уровне. Еще год назад он был ксенофобом, принимал участие в Русских маршах, отговаривал меня заниматься темой Кавказа, не разделяя моих восторгов по поводу этого пространства. Но украинские хроники заставили его пересмотреть свои убеждения. Стереотипы покачнулись и рассыпались, пришло осознание хрупкости мира и поиск тех, кто способен его удержать.

Сегодня он восторженно цитирует Рамзана Кадырова, который раньше других дал оценку «силе и мощи» украинской хунты. Глава Чеченской Республики уверен: если бы на Украине на стороне ополченцев были чеченцы, то шансов у убийц собственного народа не было бы ни одного.

У Главы Чеченской Республики есть основания утверждать подобное. Как и у нынешнего Главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова. Нельзя не признать, что он Евромайдана не допустил бы. Однажды он уже сломал планы американцев в Приштине, захватив аэропорт.

И Кадыров, и Евкуров преданы России, в составе которой находятся вайнахские республики – это факт. Интересы РФ для них на первом месте. Это тоже факт. В контексте сегодняшней политической ситуации эти факты перевешивают все остальное.

Вспомним историю (именно это сегодня не любят делать украинские политики). А зря! Не будем уподобляться слабакам и перечислим только факты.

О существовании Чечено-Ингушетии расскажет учебник истории для средней школы. А вот о тех, кто ее населял – о вайнахах, а вернее, об их корнях, споры кипят до сих пор. В одном сходятся историки и исследователи: вайнахи – древнейший коренной народ Кавказа. Более того, по одной из версий, их пращур носил имя «Кавказ», от которого и произошло название всей местности.

Ингуши и чеченцы нередко соревнуются в оспаривании эксклюзивного права на причисления к потомкам вайнахов. Однако их этническая схожесть налицо: они имеют схожую культурную, языковую идентичность (различие – в диалектах), не говоря уже об общей исторической судьбе двух народов. Многие столетия они жили в самом тесном соприкосновении на территориях вдоль Главного Кавказского хребта – между Тереком и Сулаком. А само слово «вайнах» делится на две части: вай – «свой, наш» и нах – «народ, люди», то есть «свои люди», «наш народ».

Родственные по происхождению и духовной культуре, эти народы свободно понимают друг друга. Древнейшие упоминания о вайнахах встречаются в сочинениях античных авторов —Страбона, Плиния, Птолемея, которые называют их по-разному: троглодиты, хамекиты, гаргареи. В «Армянской географии» VII в. вайнахов именуют нахчматьянами, кистами, а в «Картлисцховреба» («История Грузии») и в «Жизни картлийских царей» Л. Мровели – дзурдзуками.

Одна из этнических групп позднее выделилась и образовала этнос нохчий (у русских они получили имя чеченцев от названия плоскостного села Чечен), другая – легла в основу этноса галгай (известного русским под именем ингушей от названия плоскостного села Ангушт). Эти народы жили в пределах своих владений, в основном совпадающих с той территорией, на которой и сейчас живут чеченцы и ингуши.

Судя по одним родовым преданиям, первопредком чеченцев считается Нохчо, ингушей – Галга, в других преданиях говорится о том, что чеченцы – потомки ингушей либо наоборот; или что Нохчо и Галга – родные братья.

О том, что вайнахи – самые храбрые народы на Кавказе, ученики русских школ знают по многочисленным рассказам о самых верных воинах из личной гвардии российских царей и императоров. О дерзости вайнахов повествует немало историй времен Кавказской войны. Развязавший ее генерал А.П. Ермолов в отношении планов на Кавказ был откровенно циничен: «Это огромная крепость, надобно или штурмовать ее, или овладеть траншеями; штурм будет стоить дорого, 8 9 10 и успех его не верен, так обложим же ее». Он стер историю вайнахов, но подчинить ему их не удалось.

В Первую мировую войну вайнахи шли добровольцами в Кавказскую Туземную Конную дивизию. Позже ее назовут «Дикой». Приведу только две цифры. За три года через службу в дивизии прошло в общей сложности более 7 тысяч всадников, уроженцев Кавказа и Закавказья. Около 3500 всадников были удостоены Георгиевских крестов и Георгиевских медалей «За храбрость» – это высшая награда за боевые заслуги для солдат и унтер-офицеров. То есть каждый второй из «Дикой дивизии» стал орденоносцем! Уникальное бесстрашие, мужество и самопожертвование.

Также стойко (а по-другому они не умеют!) вайнахи встали на защиту Брестской крепости. В октябре 1939 года и в феврале 1940 года более 300 юношей из Чечено-Ингушетии были призваны в Красную армию и направлены в распоряжение командиров стрелковых полков, входивших в гарнизон Брестской крепости. Здесь в одном из залов гарнизонного музея сохранен обгоревший комсомольский билет Даши Эдельханова. Он похоронен в братской могиле. Он – уроженец села Гвардейское Чечено-Ингушской АССР. Его земляк, бывший красноармеец Абдул-Кахир Шабуев из Надтеречного района рассказывал, как несколько сот бойцов на третий или четвертый день попробовали прорвать осаду и вырваться из осажденной крепости. Это удалось полусотне бойцов.

Спустя годы поисковики сумели восстановить по полуистлевшим документам имена 188 уроженцев Чечено-Ингушетии.

Эту историю поведал Станкус Антанас – бывший эсэсовский офицер, по национальности литовец. Он в свое время бежал в Германию, где вступил в дивизию СС. К концу войны, когда Красная армия окружила его дивизию, Станкус Антанас попал в плен и был приговорен к расстрелу. Учитывая, что он молод, смертную казнь заменили на 25 лет лагерей. Он был сослан в Магадан, где10 лет проработал на золотых приисках и был освобожден за примерное поведение. Он знал, что в Литве всем известно о его активном участии в жестоких операциях в составе эсэсовской дивизии, и спокойно жить там ему не удастся. Поэтому Станкус Антанас осел в селе Малая Сарань Карагандинской области, где работал на шахте №120 «Саранская» проходчиком угольных выработок. Там репрессированному Мейриеву Дудару, который впоследствии стал председателем Нестеровского сельского совета ЧИАССР, Антанас и рассказал о последнем защитнике Брестской крепости. Вот рассказ Мейриева.

«Дело было в середине июля 1941 года. Случилось так, что эсэсовская дивизия стояла недалеко от Брестской крепости. Одному полку этой дивизии, в котором служил Станкус Антанас, было поручено очистить Брестскую крепость от остававшихся там солдат Красной армии. Полк отправился выполнять задание, захватывая пленных и уничтожая оказывающих сопротивление. Все реже и реже раздавались оттуда выстрелы, все меньше и меньше оставалось бойцов. И все-таки немецкая армия еще несла потери от выстрелов из развалин. Израненные защитники Брестской крепости выходили в штыковые атаки. Многие из них были с типичными кавказскими лицами. И хотя они были слабы, дрались, как одержимые».

«И вот настало время, когда силы защитников Брестской крепости иссякли. Атаки прекратились. Стало понятно, что с Брестской крепостью уже покончено, – рассказывал Станкус Антанас. – Мы шаг за шагом обследовали все подвалы крепости и везде нахо>дили только трупы. Эсэсовская дивизия готовилась двинуться за наступающими вглубь СССР немецкими частями. Генерал поздравил всех с взятием Брест11 ской крепости и стал вручать награды. И в это самое время из подземных казематов крепости вышел высокий подтянутый офицер Красной армии. Он ослеп от ранения и шел с вытянутой левой рукой, правая его рука лежала на кобуре. Он был в рваной форме, но шел с гордо поднятой головой, двигаясь вдоль плаца. Дивизия стояла, застыв, и видавший виды генерал вдруг четко отдал честь этому последнему защитнику Брестской крепости, за ним отдали честь все офицеры дивизии. А он, качаясь, медленно шел сквозь строй врагов, отдававших ему сейчас высшие воинские почести. Но он не видел этих почестей, а если бы и видел, ему было бы уже все равно. Он был выше всех мыслимых почестей, выше славы, выше жизни, выше смерти. Дойдя до воронки от снаряда, он повернулся лицом к западу, вынул из кобуры 12 13 14 пистолет и выстрелил себе в висок. Он упал лицом к Германии. Вздох прошел по плацу. Мы стояли, пораженные увиденным. Потрясенные мужеством этого человека. Он упал на спину, широко раскинув руки, подставив солнцу невидящие, широко открытые глаза».

«Когда проверили документы, – рассказывал дальше Станкус Антанас, – узнали, что он уроженец ЧИАССР, старший лейтенант пограничных войск. Фамилию его я запомнил точно – Барханоев. Нам приказали похоронить его со всеми подобающими воинскими почестями. Он был погребен под оружейный салют. Не зная, кто он по вероисповеданию, мы поставили на его могиле столбик».

Но долгие годы на эти факты распространялось табу. Пожалуй, впервые открыто и гласно о вкладе вайнахов в ключевые сражения Великой Отечественной заговорил Президент РФ Владимир Путин. Он неоднократно подчеркивал, что победа над фашизмом является символом единства многонационального народа России и его верности родине.

Идея единения не нова для Кавказа. Грузинский исследователь XI в. Леонтий Мровели считал, что все кавказские племена имеют общего предка – легендарного Таргамоса (Торгома). По его мысли, потомки Таргамоса, помня о своем братстве, долгое время жили в дружбе между собой и сообща выступали против внешних врагов, нападавших на их родину.

Страна вайнахов небольшая по площади, но разнообразная по природным особенностям. Полупустыня, степь, лесостепь, горы, горные леса, субальпийские и альпийские луга, ледники – эти переходы определили ландшафтные особенности поверхности и ее перепады то вниз, то вверх.

Но и при решении вопроса об административном устройстве у вайнахов долгое время не было стабильности, лишь перепады. Пример тому – прошлое столетие, когда ингуши и чеченцы то оказывались в пределах единой Горской республики, а позже Чечено-Ингушской АССР, то горе-политики жестко перекраивали Кавказскую карту.

Сегодня это – две отдельные перспективные республики. Самостоятельность дала каждой из них возможность развиваться более интенсивно и по-своему. На мой взгляд, символичен тот факт, что нет административной границы между ними. Всевышний словно обозначает свою волю: родственным душам нечего делить!

И Ингушетия, и Чечня богаты природными ресурсами. В Республике Ингушетия сегодня прогнозные запасы нефти оцениваются на уровне 60 млн тонн, разведанные – 11 миллионов. Есть крупное газовое месторождение (Малгобек), а также залежи строительного камня, известняка. Древесина и гидроресурсы, нефтепродукты, марганцевая руда, – все это также база для экономического роста региона.

В Чечне запасы нефти оцениваются значительно выше. Отмечается и высокий потенциал сельского хозяйства. Достаточно напомнить, что в составе СССР республика находилась на продовольственном самообеспечении. Мало кто вспоминает сегодня о ситуации начала ХХ века, когда более 90 процентов жителей Чечено-Ингушетии занимались именно аграрным производством. При этом условия, в которых оказались вайнахи, трудно назвать комфортными: у них были конфискованы огромные земельные массивы в пользу казны и казачества. Особенно трудное положение сложилось в нагорных районах, где до 40 процентов хозяйств совершенно не имели пахотных и сенокосных участков. Крестьяне становились арендаторами у казаков.

Сегодня подобных препон нет. Но пока экономика – не самый сильный конек вайнахов. Очевидно, ситуация изменится к лучшему. Верить в жизнеспособность и большое будущее этих народов заставляют, как ни удивительно, образцы уникальной архитектуры вайнахов, которым приходилось выживать в неимоверно трудных условиях. Поэтому они искали соединение функциональности и художественной выразительности. Искали и нашли абсолютную гармонию с окружающей природой.

Вайнахи проживали кучно и всегда с оглядкой на противников. Селились родовыми гнездами в жилых башнях. Рядом возводили боевую. Это напоминало уклад средневековой Европы, тяготевшей к независимости под лозунгом «Мой дом – моя крепость». Есть, правда, принципиальное отличие: вайнахи взяли на вооружение этот принцип несколько раньше.

Образцы ингушской и чеченской средневековой архитектуры, по мнению историков, – своеобразное явление мировой культуры, которое до сих пор остается мало познанным. Вайнахи строили языческие святилища, христианские храмы, родовые склепы и, конечно, уже упоминавшиеся башни – боевые, жилые и двойного назначения. Именно боевые башни историки считают вершиной их строительного ма17 18 стерства. Ведь при небольшом основании они имеют значительную высоту и наклонные стены. С этажа на этаж внутри башни передвигались с помощью переставных лестниц.

По разным оценкам, на территории обеих республик сохранилось до трех тысяч подобных башен. Но сегодня уникальные памятники архитектуры разрушаются. Ни в Чечне, ни в Ингушетии нет стройной программы их спасения и сохранения. Очевидно, что речь надо вести о культурном достоянии мирового значения и охранять эти памятники всем миром.

Примечательно, что вайнахская письменность и летописи также остаются для историков неизведанной темой. Поэтому иероглифы, начертанные на башнях, до сих пор не расшифрованы. Вайнахи еще удивят потомков, верят исследователи и продолжают свою работу.

…Однажды великий Бенджамин Франклин признал очевидный факт: «Мы часто называем других людей дикарями только на том основании, что их род занятий отличается от нашего». Так рождались стереотипы о России, подкрепляемые необъяснимым страхом перед могущественной и постоянно расширяющейся страной, которая и раньше, и сейчас могла себе позволить жить только по своим правилам. Неудивительно, что негативная информация о России издавна легче усваивалась в Западной Европе, чем позитивная. Что же касается Кавказского региона, то он остается притягательным полигоном для Запада. Как и в старые времена, Запад готов снарядить сюда новые миссионерские группы. Но они, как и караваны Великого шелкового пути, да и просто кочевников, пройдут, не затронув ни глубинного миропонимания вайнахов, ни их ментальных ценностей. Кавказ не удивить: он всегда был перепутьем великого переселения народов, мигрировавших как с востока на запад, так и с юга на север. При этом этнические племена поднимались выше в горы и сохраняли свою самобытность и независимость.

Так было и есть. О свободолюбии и всех, кто дорожит этим понятием, Николай Бердяев однажды заметил: «Лишь свободные граждане могут быть опорой империи. Большое количество бесправных, гонимых и всячески озлобляемых представляет опасность».

Сегодня России послано новое испытание – украинские беженцы выбирают для переселения именно российские регионы. Этот факт ставит под большое сомнение популярный западный стереотип о России, как об агрессоре. Неужели рядовые украинцы выбрали бы для места жительства недружественную страну?

Для россиян ответ на этот вопрос очевиден. Россия – это не только федерация территорий, но и федерация самобытных народов, этносов, которые столетиями обустраиваются в Российском государстве вокруг и вместе с русской нацией. На огромной территории страны многие столетия около 200 народов и этнических групп выстраивали добрососедские отношения. И нынешняя модель национальных федеративных отношений является оптимальной. Нельзя забывать о том, что стремление жить в единой многонациональной стране россияне принимали самостоятельно! Другой вопрос, что сегодня важно научиться управлять этнокультурными и этнополитическими процессами, действовать в интересах каждого народа, не давать повода для измышлений о привилегированном положении какой-либо нации. И в этом вопросе Россия продвинулась далеко вперед многих западных стран. Укрепляя общность и соборность, россияне при возникновении «пиковых ситуаций» находят свое оптимальное решение национального вопроса.

Многовековая история и опыт дают нам основания 19 20 действовать открыто и эффективно. Насколько этот опыт может быть полезен для остальных государств, судить им. Россияне четко определили: национальный вопрос для народов России – это вопрос государственной безопасности, вопрос гармоничного и взаимодополняющего развития народов. Это понимание вырабатывалось годами, и сегодняшний прием на российской земле украинских беженцев показывает высокий уровень исторически сформированной общности народов и культур в Российской Федерации.

Перечитать Бердяева сегодня полезно многим. Например, чеченским и ингушским чинушам, которые нет-нет да и найдут повод для язвительных выпадов в сторону соседей. О том, насколько хрупким может быть согласие, видно на примере все той же Украины. Смерть тысяч мирных жителей – расплата за амбиции политиков, за чувство их «глубокой неудовлетворенности» от нереализованных проектов переустройства мира.

Кавказская тема крепко заинтересовала и не отпускает. Почему? Лучше всего я могу ответить на этот вопрос словами главного героя романа «Наша игра» Джона ЛеКарре:

«…так получилось, что я – ингуш, потому что мне нравится их любовь к свободе, потому что у них никогда не было ни феодализма, ни аристократии, ни крепостных, ни рабов, ни деления общества на высших и низших; потому что они любят леса и карабкаются по горам, потому что они поступают со своей жизнью так, как все мы, остальные хотели бы поступать, вместо того, чтобы заниматься всемирной безопасностью…

Так получилось, что я – ингуш, потому что преступления, совершенные против ингушей и чеченцев так очевидно чудовищны, что бесполезно искать большую несправедливость, совершенную против кого бы то ни было еще. Это было бы то же самое, что повернуться спиной к истекающему кровью на полу несчастному нищему…

Так получилось, что я – ингуш…, потому что я их видел, я видел их небольшие селения в долинах и в горах…, я понял, что это своего рода рай, который нуждается в моей защите…».

Вайнахи, их культура, самобытность, их умение повернуть практически каждый разговор в историческое русло и тут же развернуть свою родословную иногда аж до шестнадцатого колена, пленили нас. Здешние люди по сравнению с детьми равнин – как блюда с перцем, острые и горячие. Здесь драйв, азарт, эмоциональный накал. Мы слушали их споры, видели горячность, иногда не могли сдержать испуга, а в какие-то моменты погасить улыбку на губах. Они, конечно, очень разные – чеченцы и ингуши. Так бывает между родными братьями – один берет больше от матери, другой – от отца. Но при этом главное остается – они родные, неразделимые, гордые и несгибаемые. Вайнахи показали всему миру, что умеют сопротивляться, а значит, на них можно опереться. Ничего личного – просто закон физики: опираться можно только на то, что сопротивляется. И когда возникает опасность, то в лацканы пиджаков именно этих людей хочется вцепиться с криком: «Помогите! Спасите!». И сейчас я больше всего люблю Россию за то, что в ней есть такие народы, «которые шли в бой за нее как на праздник и так же празднично, без мук и сомнений умирали за нее», что подметил еще век назад летописец «Дикой дивизии» Н.Н. Брешко-Брешковский. Насколько повезло России, что в палитре ее народов есть такие люди, такие яркие краски!