Ничего святого...

Елена СЕВРЮКОВА

Горы действуют на равнинного человека особенным образом. Здесь уходит все суетное, низменное, преходящее, душа и ум словно очищаются, время останавливается, а миг между прошлым и будущим превращается в вечность. В прежние времена слово «горный» («горний») относилось к высоте не только физической, но и духовной: горние помыслы, горний ангелов полет….От людей, которым посчастливилось родиться и жить в таких благословенных местах, как сказочно прекрасная горная Ингушетия, подспудно ждешь этой духовной высоты, неподдельного величия в помыслах, словах и делах. И эти ожидания часто оправданны – столько святых душою личностей, как здесь, я, пожалуй, не встречала больше нигде. И как же больно, когда среди этого прекрасного народа встречаются выродки! Доползя до власти, они, как горьковский уж, твердят: «Я сам всё знаю! Я — видел небо...» и уродуют, калечат, змеиной слизью своей пачкают все на своем извилистом пути! Поверьте, это – не просто художественный образ. Несколько дней назад мы были в горной Ингушетии, месте поистине сакральном , которое можно назвать национальным достоянием всей России. Мне физически больно. Предки завещали ингушам беречь горы. Словно предвидели, что может завестись нечисть, посягающая на них. Так и вышло, и следы этой нечисти изуродовали дивный, божественный, чудодейственный уголок природы. От горной Ингушетии сегодня возникает ощущение перекопанности, нелепой и тупой. Такое бессовестное вмешательство в заповедный пейзаж – акт вандализма, прямое вредительство. Похвальба правителя, что построена дорога – это, мягко говоря, лицемерие. Эта дорога похожа на полуфабрикат. Когда смотришь снизу на гору, то она перерезана дорогой, точно гигантским змеиным следом. Как будто строители нарочно старались, чтобы повиднее было, позаметнее. Сколько придется посадить там акаций и сосен, чтобы скрыть эти шрамы? Если интенсивно, то лет 15 понадобится. Но все дело в том, что это с внешней стороны, а справа по ходу – сыпучая земля, ничем не укрепленная, а значит, гора расползется и умрет. Там, где расположен ЛОК – лечебно-оздоровительный комплекс, раньше вся гора была целиком покрыта покрывалом столетних мачтовых сосен. А теперь там шрам – сосны вырубили для неизвестно кому нужной канатки и трассы, покрытой искусственным (!!! ) снегом. Зачем на Кавказе – искусственный снег?? Если в ста километрах есть в КБР поляны Азау и Чегет в Приэльбрусье – горнолыжная Мекка! Где логика, где здравый смысл и коммерческий расчет? Должны же быть у человека, принимающего решения, хотя бы они, раз уж в совести и хорошем вкусе Господь отказал!Посмотрите на фото. Экологи говорят, что эрозия почвы от вырубленных сосен неизбежна. А искусственный снег – это ведь чистейшая химия. Я могу простить правителю удовлетворение генетического голода - пусть хапает деньги и руками, и ртом, и всем остальным. Но я не могу простить посягательства на горы, горнее, божественное. Удивительно, но ведь немного раньше, каких-то несколько лет назад, при всей девственной чистоте и красоте этих мест вся необходимая инфраструктура здесь уже была! Самые богатые иностранцы сейчас готовы платить громадные деньги за это изумительное сочетание нетронутости, целебности и комфорта. На планете не так уж много уголков, где такое сочетание найдется. В Ингушетии такое место – было!  Что имеем, не храним? Не ведает, что творит? Еще как ведает! Предупрежден был не раз. Ведь люди, простые ингуши, знают цену этому богатству, доставшемуся от предков. Когда 3 года назад мы готовили проект «Лица Ингушетии», уже тогда мудрые старшие били тревогу. Вот что рассказывал один из них, старик Магомед Цицкиев:

«После того как поселился в Джейрахе, работал в санатории. А было это в 1957 году. Ему шел десятый год, и он учился в 3 классе, когда чуть свет в дом в Чернореченском, где жила его семья, ворвались военные, заставили одеться. Мужчин собрали якобы на митинг, а тем временем женщин, стариков и детей выгнали из домов и погрузили в вагоны для скота. 19 суток их в нечеловеческих условиях, моря голодом, холодом и разлукой с родиной, везли в степи Казахстана. Больше ему не суждено было учиться. Ему было 12 лет, когда умер отец и мальчишка, оставшись единственным мужчиной в семье, в которой кроме него были 3 сестры и мать, пошел работать. Он «вытянул» всех, но надорвался сам. Едва живой, он стал первым ингушом, вернувшимся в Чернореченское после снятия клейма спецпереселенцев в 1953 году. В 1957 году его, сильно болеющего, неспособного самостоятельно ходить, взяли с собой в горы родственники, которые собрались навестить могилы предков. Оставили в машине, тут и увидела его бабушка-травница, проходившая мимо. Усадила на поляну. Он уснул на этой траве и проспал 5 часов, а когда проснулся, встал на ноги, ощущая себя совершенно здоровым. Через два дня он собрал вещи и переехал в Джейрах.
Сказать, что он боготворит эти места – не сказать ничего. Вспоминает, как в 1959 году был проводником у группы ученых. Закончив работу, они сказали, что прежде курортом номер один в мире считалась Швейцария, но теперь доказано, что по всем показателям ингушский курорт ее превосходит, здешняя вода и климат уникальны. Магомед грустно констатирует, что раньше лес со столетними соснами подходил прямо к дому, а теперь появились какие-то нелепые постройки. «Еще недавно мы любовались девственными склонами, равных которым по красоте нет больше в мире, а сейчас все изрыто. Зачем? Ведь и без этого ежемесячно на курорте в советское время отдыхали 650 человек, любуясь пейзажами и дыша воздухом и сосновой пыльцой реликтового столетнего леса. А сейчас его целенаправленно вырубают...».
Голос разума, голос народной совести не захотели услышать. Власть на родной, казалось бы, земле повела себя хуже оккупанта. В заповедном месте построили, помимо прочего, еще и открытый общий бассейн, для обеззараживания которого тоже понадобятся химикаты. И куда их будут сливать - в сосны? Прощай навсегда, сезон сосновой пыльцы, излечивающий безнадежно больных. Прощай, неповторимая красота.
Теперь я понимаю, почему поэты так часто рифмуют «власть» и «напасть»…